«Азиатский ответ Байдену»: Москва может поделиться с Пхеньяном ракетными технологиями

19 октября в Пхеньяне состоялись переговоры министров иностранных дел России и КНДР Сергея Лаврова и Цоя Сон Хи. По итогам встречи государственное радио «Голос Кореи» выпустило сообщение, в котором уведомило международную общественность, что в ходе мероприятия «состоялся глубокий обмен мнениями по вопросам укрепления совместных действий в отношении ситуации на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии, а также по другим региональным и международным проблемам», и обе стороны «достигли консенсуса во мнениях».

Практически параллельно с этим заявлением Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК) сообщило, что КНДР оставляет за собой право нанесения превентивного удара по стратегическим силам США, которые перебрасываются в Южную Корею. Они «становятся первым объектом уничтожения. Та страница истории, когда право на превентивный удар оставалось „монопольной собственностью“ США, перевернута», — резюмировало ЦТАК.

Интересно, что оба заявления прозвучали на фоне обращения к американской нации президента США Джо Байдена, в ходе которого он сказал, что мир находится в переломном моменте истории, а «решения, которые мы принимаем сегодня, определят будущее на десятилетия вперед». При этом он поставил знак равенства между палестинским движением ХАМАС и «режимом Владимир Путина», подчеркнув: «их объединяет то, что они хотят полностью уничтожить демократию».

Уж не следует ли трактовать новости с Корейского полуострова как «наш открытый ответ американской военщине»? Или просто совпадение?

— На мой взгляд, заявления о достижении полного консенсуса по всем вопросам между главами МИД России и КНДР носит пока чисто ритуальный характер, — полагает эксперт по международной безопасности и информационным войнам Игорь Николайчук. — Это говорит только о том, что у сторон отсутствуют какие-либо разногласия по трактовке тех или иных событий в преддверии вероятного визита в Пхеньян Владимира Путина. Вот разговор между ним и Ким Чен Ыном обещает выйти весьма интересным, а главы МИД глобальные вопросы не решают.

— Россия уже довольно давно всячески избегает любых, даже формальных, оборонительных союзов за пределами постсоветского пространства, — придерживается схожего взгляда на происходящее политолог Алексей Анпилогов. — Даже с Сирией, где у нас есть базы и внушительный воинский контингент, до сих пор так и не существует какого-либо всеобъемлющего документа такого плана. Вместо этого мы предпочитаем ограничиваться намеками и высказываниями, подразумевающими множество трактовок.

Именно так и следует трактовать заявление о достижении консенсуса по между МИДами России и КНДР. И это правильно с той точки, что мы сейчас имеем сильного геополитического противника, не гнушающегося самыми грязными политическими приемами на фоне рассуждений о неких «международных правилах».

Влезать же непосредственно в замороженный уже 70 лет конфликт между КНДР и США Россия не будет в силу его конфигурации — он либо останется в текущем состоянии, либо моментально перейдет в термоядерную стадию, потому что если КНДР ударит по США, то всем и сразу, прекрасно понимая, что второго шанса у нее больше не будет (а значит, под вероятный удар попадут и силы ВМС США в регионе, и база на Гуаме, и тыловые базы на Гавайях, и вообще все западное побережье США). А ответный удар по КНДР будет очень болезненным для России, потому что разобраться, куда именно летят американские ракеты, на Пхеньян или на Владивосток, практически невозможно. Так что, на мой взгляд, заявления о достижении полного консенсуса между дипломатами КНДР и России — это просто мудрая демонстрация намерений «держать порох сухим» на всякий случай.

Что же касается заявлений Байдена, то с кем или с чем Россию только не сравнивали за все время ее существования — с террористами ИГИЛ*, с лихорадкой Эбола… Так что ничего нового тут не произошло. Америке очень удобно именно нас считать мировым злом в геополитическом масштабе, потому что Ирак и Афганистан для этого откровенно мелковаты. Впрочем, мы привыкли к тому, что еще со времен царской России нас позиционируют как некое «мировое зло».

«СП»: Тогда, может быть, слова о достижении полного консенсуса между Москвой и Пхеньяном можно рассматривать просто с точки зрения взаимной выгоды? Какой именно?

— Рассчитывать на то, что Северная Корея будет оказывать нам помощь, скажем, в проведении СВО не стоит, — считает Игорь Николайчук. — Прежде всего, потому что при непосредственном участии северокорейских вооруженных формирований в украинском конфликте Россия моментально продемонстрирует всему миру, что потеряла свою военно-политическую субъектность.

Более вероятно сотрудничество двух стран, например, в культурной сфере. Корейцы, к слову, очень любят наш Краснознаменный академический ансамбль песни и пляски имени Александрова. Возможно, Россия будет оказывать помощь Северной Корее в ракетостроении или осуществлять обучение корейских чинов в наших военных академиях. В конце концов, было бы достаточно логично создать в Северной Корее какую-нибудь российскую военную базу, предположим, для нашего Тихоокеанского флота, тем более что в Южной Корее американские базы есть. И Китай, как мне кажется, вполне может эту идею поддержать, как, впрочем, и любая другая страна БРИКС или ШОС, принимая во внимание то, что такая база будет для США бельмом на глазу.

— У Тихоокеанского флота России уже есть в регионе две отличные опорные незамерзающие базы — во Владивостоке и Петропавловске-Камчатском, поэтому особо сильного интереса с этой точки зрения Северная Корея для нас не представляет, да и защищать такую базу в случае эскалации будет крайне тяжело, — считает Алексей Анпилогов. — Но для того, чтобы поставить там какую-нибудь станцию дальнего обнаружения, которая перекроет «мертвые зоны» в Тихом океане, откуда США могли бы незаметно запустить ракеты с подводных лодок, Северная Корея вполне сгодится. Еще там можно организовать какие-то стратегические аэродромы.

Но главное, что Северная Корея — очень специфическое общество, построенное вокруг идеи чучхе (дословно — опоры на собственные силы). И в этом очень сильно милитаризованном обществе, напоминающем поздний СССР, созданы весьма мощные производственные комплексы, заточенные на военную сферу. А учитывая, что продолжающаяся СВО уже затянула в свою орбиту даже наше гражданское производство, нам было бы действительно выгодно задействовать в своих целях имеющиеся северокорейские мощности, во-первых, не усиливая вовлеченность в это наших сугубо гражданских производств, а, во-вторых, расплачиваться с Пхеньяном за произведенную продукцию военного назначения не живыми деньгами, а сырьем.

Северной Корее же, в свою очередь, было бы очень выгодно взамен расширить для наших гражданских товаров свой внутренний рынок, потому что у экономики Северной Кореи огромный крен в сторону военной продукции. Грубо говоря, ракет полно, а нижнего белья нет. И наши промышленники были бы очень рады получить объемный новый рынок сбыта.

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 г. признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.